И иногда все таки покупаем. Прошлый Новый год превратился в настоящий кошмар для одних моих хороших знакомых. Девушка отчего–то решила, что лучшим подарком ее, как сейчас говорят, бойфренду станут дорогие дизайнерские трусы. Пока прочие дамы затоваривались в дьюти фри «Бейлисом» и «Калуа», моя подруга самоотверженно исследовала исподнее. Выбрала лучшее, на ее взгляд, способное подчеркнуть все достоинства фигуры и затушевать некоторые недостатки.

Момент, когда М. Галкин уступил – впрочем, ненадолго – место Президенту, был последним мигом их взаимного счастья. Когда часы пробили двенадцать, парень развернул подарок, приготовился произнести дежурные слова, искренне обнять – но тут же сник, прошептал что–то совсем уж формальное и переключился на водку.

Потрясающе стильные, очень дорогие, с модным серебристым принтом стринги от Roberto Cavalli были – о Боже! – черного цвета. И это притом, что за несколько лет совместной жизни он ни разу не надевал никаких – кроме белых. Плевок. Пощечина. Разрыв. Разлад. Развод.

Мы так заранее, и с таким большим светлым чувством, готовимся к таинству Нового года, что к финишной линии приплетаемся совершенно измотанными физически и изношенными эмоционально. «Черт бы побрал их с этим Новым годом!», – в сердцах бросает домохозяйка, докрамсывающая пятое ведро салата «Оливье» за бессонные сутки. «Кто выдумал все эти чертовы торжества», – бросаю я несчастной операторше «Аэрофлота», которая, разумеется, совсем не виновата в том, что в дни новогодних и рождественских каникул билетов нет даже до Варшавы. «Паразиты! Натуральные паразиты!» – такой отзыв дает о билетных спекулянтах театрал, привыкший каждый Новый год, 31–го декабря, смотреть Николая Цискаридзе в вечернем «Щелкунчике». Новогодняя гонка вынимает из нас то немногое, что коллеги, начальники, партнеры по бизнесу, друзья и недруги, близкие и далекие каким–то чудом недовынули в течение года.

Сам новогодний «отпуск» превращается в бесконечную череду светских поздравлений, лирических отступлений и светских приемов. Посчитайте, к какому количеству людей вам надо заехать на каникулах. И скольких принять? Обычный рабочий график покажется Мальдивами. Поэтому я очень хорошо понимаю людей, с помятым, но радостным выражением лица принимающих целебное пенное лекарство в Irish–баре «Шереметьево–2» ранним утром 1–го января. Они-то выбрали свободу. И, очевидно, сделали этот выбор сильно заранее, когда билетная касса не превратилась просто в объект недвижимости. И совсем не понимаю тех, кто, взяв такой отличный старт из Москвы, тащится на фольклорный «русский Новый год» или, еще хуже, «русское Рождество» на горнолыжные курорты Европы. По работе оказавшись в январе этого года в Куршевеле я был совершенно потрясен увиденным. Ощущение было такое, что я не между Женевой и Страсбургом, а между Баривхой Luxury Village и клубом «Дягилев». Все те же приятные – но как же надоевшие! – лица.

Важность подарка, конечно, в разы возрастает, если на Новый год остаешься дома. Я не очень приветствую распространившийся в последнее время (особенно между состоятельными родителями и их зажиточными детьми) обычай дарить деньги. В этом подарке есть суть, но нет оболочки, а оболочка, обертка, если угодно, в таком деликатном деле, как новогоднее дарение, чрезвычайно важна. Мне также не нравятся подарки с формой, но без содержания, к которым мы, к сожалению, часто прибегаем, охваченные жестокой новогодней суетой.

Самый страшный подарок такого рода, – конечно же, календарь. Сколько прекрасных живых деревьев было уничтожено для того, чтобы напечатать эти бессмысленные картонки, которые потом рассовываешь по родственникам, сгорая от стыда.

Второе место на пьедестале запрещенных подарков – образ несчастного зверька, год которого наступает, отлитый в пластмассе, из плюша или металла. По мнению дарящего, такой подарок трогателен и мил – но именно из–за этой его трогательности абсолютно бессмысленные зверушки целый год загромождают бесценное квартирное пространство. У меня еще целый их штаб на работе. В этой группе выделяется особо опасный подвид – деды морозы, снегурочки, снежинки и снеговики, которых по истечении года не выкинешь – потому как они вроде вневременные.

У корпораций – своя подарочная мода.Например, необычайна востребована такая иезуитская форма подарка, как отчет о благотворительной деятельности, к которому прикреплена пояснительная записка: вместо того, чтобы одарить вас, уважаемые партнеры, бутылкой игристого вина, мы отправили эти денежки детям, спасибо за ваш вклад в наше общее дело. На мой взгляд, при получении такого своеобычного подарка каждый вменяемый человек должен покрутить рукой у виска, сплюнуть и пойти перекурить это дело.

Мы всегда отчаянно лукавим, утверждая, что в подарке нам важна не его ценность, а сам факт его наличия. Моя девушка, весьма интеллигентного происхождения, была сторонницей именно такой, нематериальной теории. «Подари хоть пуговицу, – говорила она. – Но если подарок сделан с душой, он обязательно заиграет». Я придумал подарок «с душой» во всех смыслах. На новый год не–material girl получила книгу воспоминаний Ф.И. Шаляпина «Маска и душа». Книга же вообще лучший подарок. Так вот, доложу я вам, эта самая маска с этой самой душой до сих пор припоминаются мне при каждой удобной и неудобной оказии.

Идеальный подарок одновременно красив – или, вернее сказать, эстетичен, – и полезен. Таковы, скажем, бриллианты, но таков же и, например, сертификат на 20 посещений солярия, выступающий в значительно более демократичной ценовой категории. На Рублевке, в этом волшебном чертоге «роскоши без компромиссов» – отличным подарком считаются самые обычные валенки с галошами. Цена им – рупь в базарный день, но, с одной стороны, вещь бесконечно необходимая по нашей русской–то зиме, а с другой – пойди–ка отыщи их в этом царстве Миуччии Прада и Луи Вюиттона.

За подарком, конечно, должна стоять не только финансовая, но и мыслительная работа. В кабинет к редактору глянцевого журнала ближе к Новому году страшно зайти: букетов столько, что кажется, будто попал на похороны руководителя партии и правительства в Колонный зал Дома союзов. Но из всего этого великолепия домой попадут два-три со вкусом собранных букета – и, разумеется, солнцезащитные очки от Chanel и неоскорбительная увлажняющая косметика от Helena Rubinstein. Отлично расходятся на Новый год алкоголь содержащие напитки: но тут, конечно, важно не экономить – и в обширном «прайсе» подчеркивать только звучные бордосские и бургундские имена.

Новогодний подарок – тот самый случай, когда надо действовать по русской пословице и поговорке про «семь раз отмерь – один отрежь». При этом, если есть сомнения в правильности отмера, лучше и вовсе не отрезать. К его приобретению следует приступать с чистыми руками, горячим сердцем и холодным разумом – и тогда чудовищная история моих знакомых останется их и только их новогодним адом.

Текст Эдуард Дорожкин